- Неделя-месяц... Зависит от моей силы...
Воин посмотрел на сикера и попытался встать, держась когтями за стену и поднимаясь. Встав, повернулся спиной к синему, немного еле заметно вздрагивая от боли. Вид был ужасный - энергон не переставал течь, датчики бывших шипов, что находились на их месте, совершенно отличались от обычных, поскольку шипы и еще многое в конструкции черного являлось заслугой другой, как считалось, расы трансформеров - воинов Чести. И шипы выросли несколько сотен лет назад, хоть статус полного перевоплощения еще не завершен.
- Вылей концентрат на раны...
Таргиз чуть сжал когти на стене, зная, что сейчас будет ох как неприятно...

Стоило одной капле концентрата коснуться раны воина, а дальше и полностью, Эстэно заскрежетал дентопластинами, задрожав и еле сдерживая болевой стон-крик, упершись головой в стену и даже вбив когти в поверхность. Боль пронзала насквозь, попадая на остатки чувствительных датчиков. Но... На глазах раны с помощью концентрата словно покрывались тонкой пленкой - дополнительной броней, что создавалась из смеси концентрата и особенного энергона черного, плюс с его энергией. От ран пошел дым, показывая, что концентрат просто прожегал, как кислота, раны. Когда же более менее все прошло, хоть боль до конца не ушла, Таргиз дрожал и упал на колени, прошептав, выдавив из себя сдержанно:
- Спасибо, Тандер... Огромное... - благодарность была искренней, шедшей от Искры. Еще тяжело дыша, но уже приходя в норму, воин повернулся, садясь наполовину на землю и смотря на сикера. Из под забрала выходил каждый раз горячий пар, а взгляд уже не казался злым и грозным - благодарность и, наверное, нежность...

- Может 5 дней, неделя. Зависит от моей энергии.
Посмотрев на сикера, сумел улыбнуться вод забралом, первый раз, но это скрыл вышедший снова пар. Таргиз взялся когтями за стену, наполовину вбивая их в поверхность, и поднялся, уже более легко. Крылья шевельнулись, шипы, оставшиеся, зашелестели. Поднявшись на ноги, Эстэно сверкнул оптикой
- Я помог тебе потому... - и тут же умолк, посмотрев в пол, поняв, что не сдержал нахлынувших в голову мыслей. Крылья снова нервно шевельнулись за спиной

Эстэно тут же попытался встать ровно, убирая руку от стены и возвращая себе серьезный вид. Когда же Тандер ушел, воин глянул в сторону его братьев, смотря, как те, чуть не прыгая от нетерпения, переговаривались между собой. Крылья дрогнули за спиной, а внутри системы почему-то начали сбоить, а уровень энергии увеличиваться. Таргиз знал, что это, поэтому, увидев лишь начало представления полетов сикеров, поплелся от базы подальше...
... Пройдя до большого пустыря, где нет никого, плюс далеко от базы, Эстэно оглянулся, посмотрев туда, откуда пришел. Но тут же схватился за голову - боль пронзила все системы, насквозь, словно тысячи иголок. Молнии охватили весь корпус. Ноги подкосились и черный упал на колени, сжимаясь и просто крича-рыча от боли, чуть не сходя с ума. Шипы удлинились и новые появлялись теперь почти по всему корпусу, включая переднюю часть - грудь, полностью руки, словно создавая чешую из опасных, уже не шипов, а лезвий. Свои обычные стали в два раза острее, создавался звон от новой трансформации. Менялся весь корпус, не только шипы - габариты воина немного увеличились, каждый кусок брони стал словно не гладкий, а острый в каждом угле, становясь опасным везде. Чешуя, новая защита, создаваемая из лезвий, покрывала теперь весь корпус, и казалось стоило ее коснуться - отрежет палец в миг. Шлем стал острее в углах, словно десептиконский знак. На голове появились шипы-лезвия, словно уши или  огромные антенны. Забрало стало острее так же. Турбины были уже не гладкими, а будто состояли из нескольких пластин, как будто их специально затачивали в местах стыков. Эстэно-Таргиз достиг последнего уровня воина Чести, даже его учитель не смог достигнуть этого уровня. Словно щелчок и звон - прекращение трансформации. Удлиненные в два раза, с острыми концами в месте сгиба, когти звонко вбились в поверхность пустыря, скрипя от дрожи всего корпуса, что дымился от перегрузки. Острые торчащие во все стороны лезвия звенели, когда прикасались, хотя они лишь немного подрагивали. Массивная фигура черного гиганта воина стала еще больше и страшнее, нежели была ранее. Оптика была темной, системы с усилием вырабатывали воздух, пытаясь остудить бывший жар и пригасить так еще остаточное ощущение боли... Эстэно сначала боялся пошевелиться. Он думал, сделай он хоть движение рукой - его снова пронзит та же боль. Но уверенность все же одолела и воин шевельнулся, попытавшись подняться. Корпус казался в два раза тяжелее, но в то же время он ощущал все, что находилось рядом, хоть дыхание, хоть легкое движение - сверхчувствительные лезвия ощущали совершенно все. Поднявшись, черный еле устоял на ногах, лишь постепенно привыкая к новым настройкам и новым видам брони и деталей всего корпуса. Сейчас проверка шипов - те сначала ощитинились, тонко зазвенев и зашелестев, потом деактивировали лезвия, став просто гладкими. Пальцы коснулись своих же когтей, потом "ушей" и оптика выдала какой-то странный, удивленный вид. Верхние кончики крыльев шевельнулись, а нижние немного сложились. Но ноги подкосились и с грохотом Таргиз снова упал на колени, упершись рукой в землю. Ему не хватало энергии. Только лишь усилием воли он снова встал и побрел обратно на базу. За ним оставались следы энергона - раны, оставшиеся от появления новых элементов и изменения, которые еще не успели зажить.
На базе все снова исчезали с пути черного гиганта-монстра, который держался за стены, оставляя энергоновые следы от когтей (казалось, словно тут кого-то убили), и оставляя за собой дорожки из энергона, причем не лилового цвета, а более темного, ближе к бардовому. Дойдя до своего отсека, Таргиз рухнул на платформу, успев подключить к себе подзарядку, прежде чем отрубился...

Эстэно очнулся, когда Тандер был уже на половине пути, и поднялся, отключая себя от подзарядки. Голос спокойно, не грубо, позвал:
-Тандер... - оптика смотрела нежно, но все же растерянно. Поэтому взгляд отвелся в сторону, словно боясь посмотреть в алые линзы. Линзы, которые так завораживали и показывали настоящий характер сикера, хотя он тщательно старался его скрыть за своей серьезностью и безразличием ко всему. Лезвия тихо зашелестели, словно гремучая змея, но совсем тихо, боясь разрушить ту странную тишину, что сейчас царила в темном отсеке. Сидя на платформе, Таргиз смотрел вниз и не знал, что сказать. Надо было что-то произнести, но слава казались такими пустыми, неправильными. Первый раз воин так себя вел, первый раз ощущал, как Искра бьется сильно и в то же время нежно...

- Я потерял много энергии... Став таким... - шевельнул лезвиями и посмотрел на Тандера, сверкнув оптикой. Он сильно изменился, стал еще выше и страшнее. На вид смущенного десептикона улыбнулся под забралом. Но он так и не решался встать и подойти. Боялся... Боялся испугать Тандеркрекера и... Потерять его... Как потерял однажды своего первого бота, о котором он сейчас даже и забыл. Для него существовало настоящее - прошлого не было, будущее было неизвестным.

Чуть дрогнув, когда Тандер коснулся его руки, черный посмотрел в линзы сикера.
- Ты... Моя Искра заныла, когда я тебя увидел в первый раз еще до того, как я перешел к Мегатрону во служение. И дальше я уже не мог позволить кому-то... Прикоснуться к тебе и сделать больно... Твоя боль была моей... И... Ты не бойся, я отключил опасность лезвий и брони. Я в обычном режиме...
На груди лезвия сложились, образуя словно чешую, став гладкой защитой. Лезвия тихо позвякивали, а голос казался чуть подрагивающим, волнующимся, хотя никогда такого еще не было. Эстэно чуть повернул руку и взял ладонь сикера в свою, слегка сжав, мягко, уж точно не по-воински...

Слова заставили Таргиза выдохнуть уже горячий от волнения пар. Мигнув оптикой и коротко кивнув, Эстэно дал сигнал на деактивацию забрала. Оно зашелестело и только потом, достаточно оригинальным образом - сложившись сначала наверх острыми линиями, создав полоску, а потом уже в стороны - открылось. Губы были более острой и четкой формы, скулы немного изменились, став тоже острее, немного и форма лица. Лишь вдоль оптики часть осталась той же - та же яркая оптика, пронизывающая даже Искру. И длинный, глубокий шрам, проходящий прямо по правой оптике, немного багровый - память о прошлой жизни. Достаточно длинные клыки, что были хорошо видны из чуть приоткрытых губ, были очень острыми, но сейчас, когда понимаешь, что воин не сделает тебе зла, это выглядело смущенно мило. Антенны-уши чуть раскрылись и, подрагивая, уловили ритм биения сильной Искры Тандера

- Ты боишься? Ты дрожишь...
Чуткие лезвия ощущали еле ощутимое подрагивание корпуса сикера. Таргиз невольно сжал ладонь синего чуть сильнее, а оптика сверкнула. Дыхание вырывалось паром, слегка касаясь датчиков на корпусе Тандеркрекера. Странно, но своя двойная Искра забилась в ритме Искры сикера, а антенны-уши с шорохом дрогнули так, что сначала чуть сложились и снова раскрылись, словно сбросили с себя все звуки, оставив только пульсацию Искры, сущности сикера, его свободы. Эстэно чувствовал, что тот хотел прикоснуться к шраму, но боялся.  И воин, взяв руку Грома, его пальцами накрыл шрам, показывая, что ничего страшного в этом нет. Что это просто такое "украшение" лицевой пластины воина, которое невозможно убрать и физически, и морально, как шрам на Искре, который сейчас не ощущался из-за присутствия нового света в жизни черного

Приятные прикосновения просто вскружили нейросеть и воин даже прикрыл оптику, ощущая поглаживания. Словно теплая волна нежности окатила системы и проникла в Искру - ведь ранее никто не касался Таргиза. И в следующий момент он замер, даже еле ощутимо задрожав - это показывали лишь дрожащие лезвия. Поцелуй... Такой легкий... Такой нежный... Губы дрогнули, словно захотели почувствовать это на себе. Корпус, что забрался на платформу и прижался к черному, обняли руки, нежно, но крепко, словно не желая отпускать. Никогда. Никуда. Оптика мигнула, на губы исказились в улыбке. Пальцы аккуратно приподняли за подбородок голову синего, посмотрев ему в оптику
- Ты первый, кто не испугался... - и поцелуй накрыл губы Громовержца. Нежный, приятный, и в то же время страстный и жаркий. Таргиз прижал к себе более мелкого Тандеркрекера ближе, касаясь его датчиков на корпусе когтями, но ничуть не калеча, а лишь доставляя легкое удовольствие, приятные чувства. Темный блистер коснулся яркого кокпита синего авиатора, и сейчас Тандер мог ощущать, насколько сильно бьется мощная, двойная, влюбленная Искра Черного Воина Чести

Невообразимые чувства, яркие, ранее неизведанные, для Таргиза были как адреналин. Холодная Искра оттаяла и сейчас рвалась просто горы свернуть. Поглаживая межкрылье, перетекая на шейные магистрали, теребя проводки и находя в сплетениях скрытые датчики, касаясь их когтями, посылая приятные импульсы. Язык исследовал форсунки, небо, сплетался с языком Тандера, лаская. Постепенно огонь в системах загорался все сильнее и ярче, грозясь зажечь даже корпус.
Первый взгляд. Первый звук шороха тонких синих крыльев. Первый звук голоса. Походка и поведение. Черный наблюдал за сикером  уже давно, находясь за углами коридоров, за стенами базы и в тени. Только яркая ало-кровавая оптика светилась и пронзала авиатора, словно сканируя. Искра еще тогда стала отогреваться и вести себя скрытно, быть серьезным, становилось все сложнее. А битвы - боль от ран Тандера, хотя на корпусе ни царапины. И тогда резкий рывок, не жалея своей жизни, подставить меч, не боясь ран, спасти и посмотреть в оптику. В упор. Пронзив Искру теплым светом...
Лезвия подрагивали, антенны-уши чуть шевельнулись и Таргиз перетек поцелуем на шею синего, выдыхая горячий пар, чуть покусывая проводки...

Таргиз действовал и уверенно, и осторожно. Может Искра сикера и билась в желании, в огне страсти, но все же Эстэно боялся, что сейчас тот встанет с его колен и уйдет. Когда аудиосенсоры уловили шорох раскрывающихся крыльев, пальцы потянулись к ним, поглаживая, касаясь тонкой поверхности и дотрагиваясь когтями до чувствительных датчиков, пуская заряды, что уже начинали возбуждать. Корпус стал заметно горячее - значит внутри системы уже пылали в желании. Но была одна причина, которая пока и тормозила воина. Размеры. Сикер был меньше черного в два раза, а если учитывать перемену, превращение в Мастера, но и того почти в три.
Язык просочился в тугое сплетение проводов и коснулся чувствительных, скрытых там, датчиков, пустив импульс, что пронзил не только шейную область, но и проник в процессор, создавая секундное ощущение легкости, словно полета в небе, свободы. Куллеры вырабатывали воздух, стараясь хоть немного охладить раскаленные системы, но получался лишь горячий пар.
- Тандер... - прошептали губы, произнося имя с нежностью, лаской и желанием. Просто имя, но теперь настолько близкое Искре, что хотелось взвиться в небо, лишь бы достать до звезд и сложить из них сияющее имя того, кого теперь любишь больше своей жизни

Таргиз усмехнулся, услышав ответ, что Тандер понял его страх. Но лишь сильнее впился поцелуем в шею авиатора и, передвинувшись, уложил его на платформу, нависая и продолжая ласки, но теперь уже более настойчивые. Пальцы проходились по всему корпусу, задевали датчики, возбуждали нейросеть сикера. Одна рука сползла по животу вниз и коснулась паховой пластины, заманчиво погладив ее а затем и сняв, погладив гладкое колечко. Эстэно знал, что Мегатрон уже по-насильствовал над всеми сикерами, однако для большого воина Тандеркрекер все равно будет по-началу нулевкой. Улыбнувшись, Эстэно пустил палец глубже, растягивая колечко, дразня чувствительные сенсоры порта синего, сам уже еле сдерживаясь и желая поскорее соединиться, но все же понимал, что без подготовки его коннектор в этот порт не влезет...

Эстэно изнемогал от нетерпения и, когда понял что порт достаточно разработан, убрал пальцы, придвинувшись ближе. Дезактивировалась паховая броня и крупная насадка со скошенными ребрами и кольцами, с небольшими шипиками, коснулась кольца порта и, с явным усилием, постепенно, мучительно медленно, стала продвигаться вглубь. Губы покусывали магистрали, прокусывая их иногда клыками, а язык слизывал выступающие капли энергона, горячее дыхание попадало на чувствительные датчики, а когти осторожно, но жутко приятно, ласкали сенсоры на корпусе, касаясь то плеч, то блистера, то пластин живота, пуская заряды, чтобы расслабить системы в этой области сильнее, дабы продвижение не доставляло особой боли. Вскоре коннектор оказался настолько глубоко, до предела растянув порт, что насадка даже упиралась в заднюю стенку. Таргиз остановился, чтобы дать сикеру привыкнуть. Губы накрыли губы синего, подарив жаркий поцелуй и потом, так же жарко, коснувшись аудиодатчика, губы прошептали
- Почувствуй меня... Ощути... - слова слышались страстно, жарко, и так же нежно. Нейросеть уже горела в желании ощутить пламя страсти и в самом конце уже ощутить блаженную перезагрузку